Роскошные станции-дворцы поражают воображение красотой внутреннего убранства и мастерством художников – туристы спускаются в метро как в открытый музей. Но мало кто знает, что многие станции хранят в себе тайны разрушенных храмов
Зачем сломали кремль?15 мая 1935 года от конечной на тот момент станции «Сокольники» отошел первый состав из четырех вагонов. Они были красно-желтыми, имели тусклое освещение и деревянную отделку, а в остальном практически не отличались от современных.Однако история Московского метрополитена началась задолго до этого – в 1933 году, когда на всем протяжении первой ветки подземки стартовали земляные работы. На большинстве станций работы велись открытым способом – в гигантских котлованах. Где можно было – разрывали проезжую часть, но в центре застройка была настолько плотной, что пришлось сносить и здания. В «черном списке» в первую очередь оказались православные храмы, которые «портили облик советской Москвы». Еще одним предлогом для их уничтожения послужила нехватка стройматериалов. Ситуация была настолько тяжелой, что при сооружении платформ даже использовали камень от разобранного по этому случаю кремля подмосковного города Серпухова.
Адская фабрикаСреди первых станций московскойиподземки была «Арбатская» (ныне Филевская линия). Красный вестибюль в виде пятиконечной звезды был построен на месте древней церкви святителя Тихона, епископа Амафунтского, которую сначала закрыли, а потом переоборудовали под производство. Вот что рассказывал начальник строительства Яков Гитман: «Чрезвычайно интересна организация бетонных работ на этом участке. Бетонный завод мы устроили в помещении бывшей церкви Тихона. Но мы не сказали, что самые стены церкви использовали как материал для производства бетона. Мы постепенно срезали верхушку церкви и направляли в стоявшую внизу камнедробилку. Таким образом, верхняя часть церкви была своеобразной каменоломней, а нижняя – тепляком для бетонного завода».
Храм в честь Тихона Амафунтского был возведен в 1698 году и потом много раз перестраивался – последний раз после Отечественной войны в 1813 году, когда поставили колокольню и переосвятили приделы. Главной святыней церкви был список Галатской иконы Пресвятой Богородицы, хранящийся ныне в Третьяковской галерее. Здесь же в 1861 году состоялись панихида и прощание москвичей с поэтом Тарасом Шевченко. Сегодня о храме напоминает лишь памятная табличка на здании вестибюля станции «Арбатская».Не осталось даже фундамента…На месте двух храмов, посвященных великомученице Параскеве Пятнице, возникли станции «Охотный Ряд» и «Новокузнецкая». Обе церкви были разрушены еще до строительства метро.
Первая стояла в торговых рядах (на Руси Параскева считалась покровительницей торговли) близ Кремля на месте нынешней парковки здания Госдумы, над вестибюлем станции «Охотный Ряд». После революции службы в храме прекратились, однако само здание было капитально отреставрировано. Но уже через десять лет церковь снесли для расширения проезжей части и прокладки проспекта Ильича, самого большого в столице. От храма не осталось даже фундамента – в 1933 году это место разрыли для строительства станции.
Второй храм стоял на месте вестибюля «Новокузнецкой» – церковь была известна еще с 1564 года. В 1744 году на средства ее прихожан, купцов Журавлевых, был возведен новый храм. Его проект создал знаменитый архитектор князь Дмитрий Ухтомский. Богато украшенный храм имел главный Троицкий престол, а также приделы Артемия Веркольского, Параскевы Пятницы и Ильинский. После разрушения здания резной иконостас перевезли в Смоленскую церковь Троице-Сергиевой Лавры.
Мозаики доставили по Дороге жизниВ оформлении использовали мозаичные панно работы В. Фролова. До революции он создавал мозаики для петербургских домов и храмов (храм Спаса на Крови)Еще одним предлогом для уничтожения храмов послужила нехватка стройматериаловС «Новокузнецкой» связано еще несколько интересных историй. Первоначально планировалось посвятить ее сельскому хозяйству, однако война внесла в проект свои коррективы, и станция превратилась в своеобразный музей – архитекторы Иван Таранов и Надежда Быкова при оформлении ее сводов использовали знаменитые мозаичные панно работы Владимира Фролова. До революции он создавал мозаики для петербургских домов и храмов (храм Спаса на Крови), а после – для подземных дворцов московского метро. Эти панно стали последней работой художника – он почти в одиночку создавал их, умирая от голода в блокадном Ленинграде. После смерти Фролова работы вывезли из осажденного города через Ладогу по Дороге жизни. Но в Москве панно оказались никому не нужны, ведь первоначально они предназначались для станции «Павелецкая», проект которой к этому моменту уже изменили. Тогда бесхозные мозаики согласился взять Иван Таранов…Мало кто знает, что скамейки на «Новокузнецкой» были вынесены из храма Христа Спасителя перед его разрушением. После этого они долго пылились на складе стройматериалов пока не пошли «в дело».
По иконописным канонамДля оформления «Новослободской» из кафедрального собора Риги были выписаны витражные стекла, первоначально предназначавшиеся для оформления прибалтийских готических костелов. Архитектор Алексей Душкин («Кропоткинская», «Автозаводская», «Маяковская» и др.) давно мечтал построить станцию-сказку с использованием большого количества стекла. Всего на станции было установлено 32 витража, обрамленных золоченой латунью чеканной работы. Для их выполнения Душкин пригласил известного художника Павла Корина, с которым они дружили семьями. В оформлении витражей мастер решил использовать орнаменты со старинных церковных облачений, изображения которых нашел в Ленинской библиотеке. А самое главное – почти никто об этом не знал, включая партийных богоборцев. Корин создал и мозаичное панно «Мир во всем мире» в торце станции – на нем изображена босая женщина с младенцем на руках (в ее образе художник запечатлел жену Душкина Татьяну). Картина, по мнению некоторых экспертов, больше всего походит на Мадонну. Инженер станции Татьяна Федорова вспоминала: «Я была свидетелем, как однажды перед открытием фабричные работницы, придя на субботник мыть станцию, в благоговении застыли перед мозаикой, вот-вот готовые пасть на колени». Кстати, массивный уличный вестибюль построен в стиле классицизма и опять-таки напоминает храм – на этот раз античный.
От Болнисского Сиона до храма Покрова на НерлиЕсли одни зодчие проектировали станции, не считаясь с многовековыми архитектурными традициями, то другие, наоборот, ориентировались на опыт предшественников. Растительный орнамент на станции «Проспект Мира» (кольцевая) позаимствован из древнего грузинского храма Болнисский Сион (православный храм близ поселка Болниси, в 70 км от Тбилиси, 478–493 гг.). Еще дальше пошел один из архитекторов станции «Добрынинская» Леонид Павлов. Вот что он рассказывал о своей работе:
«Я часто ездил во Владимир, изучал архитектурные памятники. Когда начал размышлять над образом станции «Добрынинская», тоже поехал туда – к церкви на Нерли. Добрался на место поздно вечером. На ночь сторож устроил меня на колокольне, где был сеновал. Проснулся рано, чуть-чуть брезжил свет. Перед моим взором, на фоне прозрачного голубого неба, каким-то тяжелым, серым монолитом возникла церковь. Я любовался ею… Вдруг она начала светлеть. Потом порозовела. Потом стала желтой. Hа стенах появились тени от скульптурных рельефов, очертились карнизы. Церковь как бы меняла форму, ее монолитность исчезала. И наконец она стала ярко-белой, волнуя своей девичьей красотой. Такая живая картина становления образа потрясла меня. Я понял, что эта тема должна стать основополагающей для композиции «Добрынинской»…В «Нагатинской» я старался эту тему передать в простых, мощных столбах – наподобие тех, что характерны для соборов Hовгорода».
journalpp.ru/%D1%81%D0%B2%D1%8F%D1%82%D1%8B%D0%BD%D0%B8-%D0%BC%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D0%BC%D0%B5%D1%82%D1%80%D0%BE/
